Тельма и Луиза
Feb. 26th, 2017 02:11 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
irena_berdот https://www.kinopoisk.ru/user/473679/ и других
Беглянки
«Tramps like us, baby we were born to run…»
Брюс Спрингстин
Они ехали. Ехали долго, к мечтам и потерям, к тому, чего не было в прошлом и, черт его знает, будет ли в будущем. Они летели в бездну. Но формально, они ехали в отпуск.
Какого цвета ваша жизнь? Красного? Желтого? Оранжевого? Неправда — серого. Как обыкновенный строительный бетон. Даже «зебра жизни» (полоса черная, полоса белая), в которую многие верят, в конечном итоге сливается в серое полотно. Во всем этом виновата рутина. Нам кажется, что нашей жизни рутины нет. Все же такое разноцветное: радость сменяется грустью, успехи — неудачами. Но если смешать много разных красок, какими яркими бы они ни были, что получится? Правильно, серый цвет.
Но выход есть, и Луиза Сойер и Тельма Дикинсон нашли его. Кабриолет «Thunderbird 66», дорога и свобода, в поисках приключений, что бы ни встретилось на пути, как пели Steppenwolf. Это побег в чистом виде. Побег от ненавистной работы, недалекого и алчного мужа, замшелой кофейни, сковородок и кастрюль. Бунт. «Но всех бунтарей ожидает тюрьма. Кого ты хотел удивить?» ©
Но суть в том, что Тельма и Луиза изначально не хотели особо «бунтарить». Они хотели отдохнуть в горах, в загородном доме, можно сказать, уехали в спонтанный отпуск. Но закрутилось, случайность за случайностью, и вот их разыскивают уже в десяти штатах. Поездка определенно удалась!
Теперь они бандитки с большой дороги, ковбойши, что раньше грабили дилижансы, утонченные в своем крутом очаровании Тельма и Луиза. Все еще те же, но уже совершенно другие.
Но всех, как уже было сказано, бунтарей ожидает тюрьма и, рано или поздно, «хайвей-колесная» жизнь должна закончиться. Тут или залечь на дно в Мексике и не рыпаться, или сдаться, или гордо покинуть этот мир. Тупик. Dead end.
А так хотелось вечного: «Ветер в лицо, кольт под ремнем и драйв». Праздника жизни, экстрима, скорости. Романтика, хотя сомнительная. Сомнительная, ибо кривая дорожка уже вряд ли когда-то выпрямится, а жизнь войдет в порядочное русло. Но те пару дней того стоили, не правда ли?
В общем, друзья мои, подумайте, прежде чем так безжалостно ломать свою рутину. Еще неизвестно, что хуже: надежный, спокойный серый или революционный, но такой горький кроваво-красный…
Северо-американский ландшафт в лучах закатного солнца в сочетании с колоритной музыкой создают невероятно тревожный эмоциональный фон для всего происходящего на экране. Фильм Ридли Скотта получил Оскар за лучший сценарий лишь за неимением номинации «самый атмосферный вид Большого каньона» или «самая проникновенная игра на губной гармошке». Множество занимательных мелочей прекрасно иллюстрируют внутренние изменения, происходящие с героинями на протяжении всего фильма. Броский макияж сменяется толстым слоем въедливой дорожной пыли, кокетливая одежда трансформируется в драные джинсы, а женственные солнцезащитные очки замещаются очками, украденными у полицейского. Сцена, в которой Луиза обменивает все свои украшения на ковбойскую шляпу, — переломный момент отказа от прошлых ценностей, когда женщины окончательно осознают, что назад дороги уже не будет.
Скотт относится к когорте режиссеров-визионеров, для которых важно не то, что рассказывать, а как рассказывать. На коленках смастерив драму, в которой две красивые девушки, уставшие от глупых и самодовольных мужчин, решают отдохнуть, Ридли отправляет их на пыльные дороги Оклахомы с пистолетом, маленькими бутылочками виски и удочками конечно. Марево от горячего асфальта размывает кадр, клубы черного дыма закручиваются в спирали под лопастями вертолета, хромированные детали грузовиков пускают сумасшедшие блики. А ночное небо в каньонах? А свечение ночного бассейна через жалюзи дешевого номера в мотеле? Проливной дождь, в котором предметы начинают светиться?
Приятно воспринимать фильм, как высказывание старого англичанина о мудаках, на фоне которых даже в общем-то кухарка Тельма смотрится исполином. Этот довод, кстати, в свое время взяли на вооружение феминистки, таская Скотта чуть ли не на своих хрупких руках. И это в общем-то тоже не правильно: не то чтобы режиссер причислял себя к женскому лагерю, скорее, отстранившись от недоделанных бета-самцов, Ридли обнимает двух милых девушек за плечи и с прищуром говорит: «Кто, если не мы?»
Никогда не обижайте женщин и уж тем более, не давайте им скучать. В противном случае их созидательный природно-плодородный драйв однажды обернется яростным неуправляемым торнадо. И тогда прочь с дороги — этот ураган не пожалеет никого, даже свою создательницу.
Финал никого не оставит равнодушным: слезы навернутся на глаза, но и улыбка никуда не денется. Они проиграли, но таки выиграли - такое, оказывается, тоже возможно.
Беглянки
«Tramps like us, baby we were born to run…»
Брюс Спрингстин
Они ехали. Ехали долго, к мечтам и потерям, к тому, чего не было в прошлом и, черт его знает, будет ли в будущем. Они летели в бездну. Но формально, они ехали в отпуск.
Какого цвета ваша жизнь? Красного? Желтого? Оранжевого? Неправда — серого. Как обыкновенный строительный бетон. Даже «зебра жизни» (полоса черная, полоса белая), в которую многие верят, в конечном итоге сливается в серое полотно. Во всем этом виновата рутина. Нам кажется, что нашей жизни рутины нет. Все же такое разноцветное: радость сменяется грустью, успехи — неудачами. Но если смешать много разных красок, какими яркими бы они ни были, что получится? Правильно, серый цвет.
Но выход есть, и Луиза Сойер и Тельма Дикинсон нашли его. Кабриолет «Thunderbird 66», дорога и свобода, в поисках приключений, что бы ни встретилось на пути, как пели Steppenwolf. Это побег в чистом виде. Побег от ненавистной работы, недалекого и алчного мужа, замшелой кофейни, сковородок и кастрюль. Бунт. «Но всех бунтарей ожидает тюрьма. Кого ты хотел удивить?» ©
Но суть в том, что Тельма и Луиза изначально не хотели особо «бунтарить». Они хотели отдохнуть в горах, в загородном доме, можно сказать, уехали в спонтанный отпуск. Но закрутилось, случайность за случайностью, и вот их разыскивают уже в десяти штатах. Поездка определенно удалась!
Теперь они бандитки с большой дороги, ковбойши, что раньше грабили дилижансы, утонченные в своем крутом очаровании Тельма и Луиза. Все еще те же, но уже совершенно другие.
Но всех, как уже было сказано, бунтарей ожидает тюрьма и, рано или поздно, «хайвей-колесная» жизнь должна закончиться. Тут или залечь на дно в Мексике и не рыпаться, или сдаться, или гордо покинуть этот мир. Тупик. Dead end.
А так хотелось вечного: «Ветер в лицо, кольт под ремнем и драйв». Праздника жизни, экстрима, скорости. Романтика, хотя сомнительная. Сомнительная, ибо кривая дорожка уже вряд ли когда-то выпрямится, а жизнь войдет в порядочное русло. Но те пару дней того стоили, не правда ли?
В общем, друзья мои, подумайте, прежде чем так безжалостно ломать свою рутину. Еще неизвестно, что хуже: надежный, спокойный серый или революционный, но такой горький кроваво-красный…
Северо-американский ландшафт в лучах закатного солнца в сочетании с колоритной музыкой создают невероятно тревожный эмоциональный фон для всего происходящего на экране. Фильм Ридли Скотта получил Оскар за лучший сценарий лишь за неимением номинации «самый атмосферный вид Большого каньона» или «самая проникновенная игра на губной гармошке». Множество занимательных мелочей прекрасно иллюстрируют внутренние изменения, происходящие с героинями на протяжении всего фильма. Броский макияж сменяется толстым слоем въедливой дорожной пыли, кокетливая одежда трансформируется в драные джинсы, а женственные солнцезащитные очки замещаются очками, украденными у полицейского. Сцена, в которой Луиза обменивает все свои украшения на ковбойскую шляпу, — переломный момент отказа от прошлых ценностей, когда женщины окончательно осознают, что назад дороги уже не будет.
Скотт относится к когорте режиссеров-визионеров, для которых важно не то, что рассказывать, а как рассказывать. На коленках смастерив драму, в которой две красивые девушки, уставшие от глупых и самодовольных мужчин, решают отдохнуть, Ридли отправляет их на пыльные дороги Оклахомы с пистолетом, маленькими бутылочками виски и удочками конечно. Марево от горячего асфальта размывает кадр, клубы черного дыма закручиваются в спирали под лопастями вертолета, хромированные детали грузовиков пускают сумасшедшие блики. А ночное небо в каньонах? А свечение ночного бассейна через жалюзи дешевого номера в мотеле? Проливной дождь, в котором предметы начинают светиться?
Приятно воспринимать фильм, как высказывание старого англичанина о мудаках, на фоне которых даже в общем-то кухарка Тельма смотрится исполином. Этот довод, кстати, в свое время взяли на вооружение феминистки, таская Скотта чуть ли не на своих хрупких руках. И это в общем-то тоже не правильно: не то чтобы режиссер причислял себя к женскому лагерю, скорее, отстранившись от недоделанных бета-самцов, Ридли обнимает двух милых девушек за плечи и с прищуром говорит: «Кто, если не мы?»
Никогда не обижайте женщин и уж тем более, не давайте им скучать. В противном случае их созидательный природно-плодородный драйв однажды обернется яростным неуправляемым торнадо. И тогда прочь с дороги — этот ураган не пожалеет никого, даже свою создательницу.
Финал никого не оставит равнодушным: слезы навернутся на глаза, но и улыбка никуда не денется. Они проиграли, но таки выиграли - такое, оказывается, тоже возможно.
